Люди и гамадрилы или Об обезьяньем аргументе

Один из самых популярных аргументов в пользу неизбежности и обязательности государства - это так называемый "обезьяний аргумент". Смысл этого аргумента в том, что мы подобны обезьянам и чтобы понять, как у нас все устроено надо просто посмотреть на этих милых созданий, поскольку они бесхитростны и не ведают греха. Посмотрев на обезьян, особенно на всяких там гамадрилов, которых почему-то особенно любят этологи, мы обнаруживаем жесткую иерархию во главе с альфа-самцом, который «держит» стадо, обнаруживаем также перераспределение продуктов и прочие, хорошо знакомые нам по жизни в государстве, прелести. Вот видите - говорят нам сторонники обезьяньего аргумента, - вот так на самом деле все устроено. Это естественный порядок вещей, и против него не попрешь, просто бесполезно потому,..... что это естественный порядок, в общем.

Эта точка зрения, удобна тем, что помимо «википедии» всегда еще можно сослаться на бесчисленных британских ученых, которые буквально каждую неделю радуют нас новыми сведениями из жизни гамадрилов. Обычно в текстах, где описываются поучительные повадки этих обезьян, вы обязательно встретите слова «вот так наши далекие предки...», что, как бы, считается прямым доказательством того, что гамадрильство непосредственно относится к людям.

Между тем, даже поверхностное наблюдение легко найдет разницу между гамадрилами и людьми. Гамадрилы не сочиняют стихов и не пишут книг, не строят железных дорог и пароходов, не изобретают компьютеров и не пишут программ для них. Они вообще не меняются — стадо гамадрилов жившее пару десятков тысяч лет назад ничем не отличается от современного стада гамадрилов, все те же альфа-самцы, агрессия и перераспределение. Поэтому, даже если полагать, что мы действительно «произошли от обезьян» (точных доказательств чего до сих пор не существует), то все равно неясным остается вопрос — что именно сообщают нам о людях  сведения из жизни гамадрилов? Особенно, если эти сведения касаются не физиологии, а поведения — то есть этики и организации социальных связей. Уже на уровне простой экстраполяции «обезьяний аргумент» содержит логическую ошибку. Нельзя поведение собак экстраполировать на поведение котов, например. Разница же между гамадрилами и людьми куда значительнее, а в этическом смысле стада гамадрилов и человеческое общество - это полные противоположности.

Более того, даже столь любимая всеми этатистами «практика», говорит о том, что у людей были весьма распространены «племена без вождества», то есть, где альфа-самцов и всего прочего уродства, выдаваемого за «естественный порядок вещей», не наблюдалось, а лидерство имело на силовую, а функциональную природу. Кстати, европейцы намучилась с этими племенами, поскольку им было непонятно, с кем там нужно иметь дело, поскольку там нет начальства. Точно так же англичане намучились с Ирландией, так как там не было государства, тамошние «короли» не были королями в привычном англичанам смысле, и потому «завоевание» вылилось в трехсотлетний кровавый бардак.

В общем, когда вы услышите «обезьяний аргумент», задайте себе простой вопрос — если люди и гамадрилы «так похожи», то почему гамадрилы до сих пор не люди (и наоборот). Если уж говорить об уроках, которые можно извлечь из изучения обезьяньих стад, то они состоят в наглядной демонстрации того, чем мы отличаемся от обезьян и что отсутствует в этике и социальной организации этих животных.

Главное отличие очевидно — в отличие от гамадрилов, в человеческом обществе агрессия нелегитимна и преследуется. Это нетрудно увидеть невооруженным глазом. Для войн, которые ведут государства, всегда нужна причина. Результаты войны без причины обычно недолговечны, империи разных там аттил существуют только одно поколение, пока жив основатель. «Уважительная причина» для войны — это как раз попытка избежать статуса агрессора. Очень ярко это проявляется в феодальном средневековье. Упаси вас Бог напасть на соседа, если у вас нет уважительной претензии на его титул. Если вы это сделаете без такой претензии, все объединятся против вас и вас даже могут отлучить от церкви, что делает вас изгоем не только в глазах знати, но и в глазах подданных, что значительно хуже. Любой агрессор рассказывает всем о том, какой он миротворец. Гитлер, Путин, все они сражались за мир. Сейчас на Донбассе вы не найдете агрессоров, там все защитники, кого ни возьми.

В культуре это проявляется еще ярче. Любимый мною «монолог злодея» - это не художественный прием, а реальное явление, - человек не может считать себя агрессором, он всегда будет изобретать оправдания для того, чтобы показать, что это не так. Просто, чем более очевидной является агрессия, тем сложнее казуистическая эквилибристика, которая нужна, для того, чтобы показать, что агрессии на самом деле нет. Отсюда и длительные утомительные оправдывающие монологи. Да что там далеко ходить — гопник в подворотне не нападет просто так. Сначала ему нужно на вас обидеться. «Дай закурить» и прочая классика жанра — это прием, с помощью которого гопник превращается из агрессора в жертву.

Почему человеческое общество устроено так — вопрос, который остается открытым. Но то, что оно основано на пресечении агрессии (а значит, дает свободу сотрудничеству и вызванному им прогрессу и экономическому росту) не подлежит сомнению. Гамадрилы, пчелы, муравьи и термиты не имеют с этим ничего общего и их «опыт» интересен только, как опыт контраста и противоположности.

Люди, повторяющие популярный мем о «прикрытой тонким покроем цивилизации животной сущности человека» сильно ошибаются, как минимум, в оценке толщины этого «покрова». Покров этот не просто велик, фактически, можно говорить, что только в границах этого покрова человек и является человеком.

Автор - Владимир Золоторев
Номер статьи: 4060

Где-нибудь через недельку отвечу.

smartguy,
ОК, время есть )

Жестокий Монстр,
Бу-га-га! Уже давно люди делают кофе из зерен, которые прошли через ЖКТ специальных зверьков. Пропаганда + высокая стоимость = "обезьяны" хавают и причмокивают.))

Жестокий Монстр,
Читал эту тему с большим интересом - когда же уже Вам надоест отвечать на демагогические вопросы ))

uzhalennii,
В смысле, вам сама тема была интересна - или когда мне надоест отвечать? ))

Нет, на самом деле тема очень интересная, поводов для дискуссии полно. Да и в общем-то я сам "напросился", став единственным, кто ответил - значит, надо "держать удар", а то и самому ударить ))

Жестокий Монстр,
Тема интересная, действительно, а вот дискуссия получилась неплодотворная. Поэтому да, смотрел, когда отвечать надоест )) ТС, похоже, потролил и свалил )

На меня напал народ...

Мало что так ярко свидетельствует о странности наших представлений об окружающем мире, как представления людей о войне.

«Немцы воевали с англичанами», скажут вам. И никто вокруг не оспорит этот тезис. Но давайте попробуем представить, как такое вообще может быть. Вот сидят себе немцы и англичане, наслаждаются развитым разделением труда и вдруг – на тебе! – бросаются друг на друга. Или даже хуже того, одевают форму, покупают оружие, строятся в колонны, нанимают генералов и начинают мутузить друг друга в течение нескольких лет. Как такое может быть? В общем-то, никак. Это невозможно, поскольку означает, что для всех «немцев» и «англичан» вдруг одновременно результаты развитого разделения труда стали настолько малозначимыми, что они очертя голову кинулись убивать друг друга.

Война между народами невозможна. Народы не могут сами по себе нападать друг на друга. Совсем другая картина возникает, если вести речь не о народах, а о государствах. Вот есть территория, с которой некоторая группа людей получает дань. Это называется «государством». Здесь война естественна и логична. Во-первых, людишки внутри всегда недовольны. Во-вторых, снаружи государство окружено такими же государствами. Захапать территорию соседа — милое дело. В-третьих, соседи испытывают такие же желания в отношении вашей территории. Все эти обстоятельства приводят к тому, что государство содержит (за счет людишек) неких людей, обученных правильно поступать в таких ситуациях. Эти люди и идут на войну.

Но откуда же в этом деле взялись «народы» - все эти немцы с англичанами? Появление на сцене «народов» - это просто этап ни на секунду не останавливающегося процесса роста государства. Связь войны с этим процессом хорошо изучена и описана. Война создавала новые налоги и повинности. Французы во времена Столетней войны платили специальный налог для выкупа из английского плена короля Иоанна Доброго. Англичане в то же время платили налог на шерсть. Надо ли говорить о том, что эти налоги сильно пережили военное время? Так было повсеместно и во все времена. Потребности войны формировали структуру государственного аппарата, способы управления и функции государственных органов. Однако, очень долгое время война оставалась делом правителей. Им даже приходилось лично принимать участие в боевых действиях и гибнуть на поле боя. Мирные жители, хотя и несли понятные тяготы войны, не считали себя ее участниками, да и правители тоже так не считали. Более того, известны случаи, когда добрые люди судились с государством за ущерб, причиненный войной, и выигрывали.

Однако государство всегда растет и требует все больше и больше полномочий. Это означает, что рано или поздно война должна была выйти за рамки разборок между королями. Сделать так, чтобы людишки сами радостно бежали проливать кровь ради того, чтобы полномочия государства еще больше выросли, а их свобода уменьшилась — об этом можно было только мечтать. Мечта стала реальностью в эпоху французской революции, когда французы превратились из подданных в граждан. И главным последствием этого превращения стала обязанность служить в армии. Чтобы утихомирить Наполеона потребовались усилия всей Европы. И не потому, что он был такой уж великий полководец. Нет. Просто Наполеон мог поставить под ружье в несколько раз больше солдат, чем все европейские монархи, ибо французы были «свободными гражданами», а не какими-то там крепостными или, упаси Боже, наемниками.

Замечательная «национальная идея» имеет ясное военное происхождение. Это один из результатов пропаганды, призванной облегчить гражданам их «священный долг перед Родиной». В Первую мировую мы уже видим воюющие «нации». Уже появились «немцы» и «англичане». Правда мирное население пока еще не воспринимается как враг на поле боя. К этому мы придем через каких-то 20 лет, во время Второй мировой. С соответствующими людскими потерями.

Все это время государство постоянно росло. Первая мировая превратила Россию в сверхгосударство, которое уже ничем не сдерживается и которому можно все в отношении своих «граждан». Полномочия драматически росли и в «демократиях». В Первую мировую в США были национализированы железные дороги, введена воинская повинность. После Второй мировой многочисленные государственные конторы, созданные для военных нужд, в большинстве случаев, никуда не исчезли, а были просто переименованы либо становились «независимыми» агентствами. И, понятное дело, всегда «узаконивалось» вмешательство в экономику. В Соединенных Штатах во время двух войн имели место беспрецедентные решения Верховного суда, которые, мягко говоря, сильно изменили американскую конституцию. В случае с США не лишним будет отметить, что тамошнее государство постоянно расширяется путем войны. «Локальные конфликты» и «борьба с терроризмом» дают бесконечные поводы для этого увлекательного процесса.

Замечу, что суть войны совсем не изменилась. По-прежнему, война — это дело государства, это способ его расширения. В случае «войны с терроризмом» это обстоятельство даже не прикрыто наличием противника на поле боя. И хотя, по-прежнему, война «немцев» с «англичанами» есть физически невозможное явление, большинство из нас считает, что дело обстояло именно так. Государства успешно спрятались за «народами». Можно также обратить внимание на граждан одной страны, которые с удовольствием собачатся между собой по поводу «победы», которая случилась почти 70 лет назад. Глядя на это, остается лишь восхититься реальной победой — победой государства над способностью своих «граждан» мыслить и видеть реальность такой, какова она есть.

Владимир Золоторев
http://kontrakty.ua/article/61955

Дилемма заключенного Маугли

Когда начинаешь раскапывать мифологию, на которой основывается вера в правильность существующего порядка, порой обнаруживаешь удивительные вещи. Вот, например, экономика, теория игр и социальный статус-кво. Как связаны между собой эти штуки?

А вот как. В теории игр существует классическая задача, именуемая дилеммой заключенных. Суть ее в следующем. Полиция поймала двух бандитов. Подозревают, что они действовали не по одиночке, а вместе. За это полагается больший срок заключения. Бандитов изолируют друг от друга и предлагают им такую игру — если ты даешь показания на другого, тебя освобождают, но второму дают максимальный срок 10 лет. Если каждый даст показания на другого, то каждый получит по два года. Если оба молчат, получают по полгода. Теория игр говорит нам, что если каждый бандит стремится минимизировать срок заключения, то он даст показания на своего коллегу, в надежде, что самого его отпустят. И тут (сюрпрайз!) выяснится, что поскольку каждый застучал товарища, то вместо свободы, оба получат по два года.

Вот такая история. Дальше еще интереснее. Выясняется, что эта сугубо умозрительная конструкция является одним из аргументов в пользу существующего миропорядка, который предусматривает наличие хорошо оплачиваемого дядьки с дубиной, регулярного учащего жизни нерадивых людишек. Не смейтесь, я серьезно. В век науки и всезнающих британских ученых так ведь и должно быть, верно? Погуляв годик-другой по форумам, прочитав десятка два разных книжек, вы с удивлением обнаружите, что такая вот задача есть ни что иное, как один из краеугольных камней в оправдании нашего миропорядка. Мало того, выяснится, что даже Руссо и Гоббс, понятия не имея о теории игр, предавались, тем не менее, упражнениям подобного рода, когда объясняли, что тут к чему.

Собственно, мейнстримная экономика трактует дело так. У дилеммы заключенных есть положительное «кооперативное» решение, в котором оба бандита молчат и получают по полгода. Но поскольку каждый бандит стремится получить максимальный выигрыш, то есть выйти на свободу, то каждый, в результате, проигрывает. Это, говорят мейнстримные экономисты, является иллюстрацией неспособности людей к кооперации и, следовательно, необходимости государства, поскольку стремление каждого максимизировать свою прибыль может привести к тому, что он не заметит кооперативного решения, которое хоть и дает меньшую прибыль, но зато и спасает от большого провала. Поэтому нам нужен дядька с дубиной, который будет указывать этой дубиной тем, кто счастья своего не понимает. Проще говоря, без дубины нет социальной кооперации, а значит, мира, прогресса и борьбы с глобальным потеплением.

Оставим в стороне очевидные вопросы, например, откуда дядьке известно, что нам «на самом деле нужно». Поговорим о другом. А именно, о том, что при ближайшем рассмотрении эта задача скукоживается до занятного, но бесполезного в реальной жизни умственного упражнения, а значит и до него же скукоживаются и выводы, которые из нее делаются.

Например, автор этих строк уже много лет знаком с этой задачей и для меня выигрышная стратегия всегда состояла в молчании (и получении срока в пол года). Но по условиям задачи полагается считать моим выигрышем выход на свободу. Этот разрыв между заданными условиями и моим пониманием прекрасно иллюстрирует то, о чем я хочу сказать дальше.

Дело в том, что субъекты в этой задаче начисто лишены опыта. Это признают и те, кто непосредственно занимается подобными упражнениями, они специально оговаривают, что дилемма заключенных — разовая игра. Когда она становится повторяющейся игрой, результаты получаются другими и тут же, как черт из табакерки, выскакивает стремление к кооперативному решению. Существует огромная литература на этот счет, вырабатываются стратегии, пишутся алгоритмы, но мы сейчас не о теории игр, как таковой, а о ее социальной интерпретации.

Немного подумав, мы обнаружим, что в жизни мы практически не встретим «разовых игр». Собственно, все наше детство родители и прочие доброжелатели инсталлируют и настраивают в нас системы восприятия сигналов, идущих от других людей. Мы получаем разнообразные фильтры, учимся вырабатывать и распознавать шаблоны поведения, накапливать и анализировать опыт. Собственно, в этом и состоит воспитание. Выйдя из-под родительского крыла, человек уже готов в большей или меньшей степени жить в обществе, то есть, взаимодействовать с другими людьми и пользоваться существующими для этого инструментами. Всю последующую жизнь человек совершенствует эти навыки, получая новый опыт и передавая его затем своим детям и так далее.

Любая задача, с которой мы сталкивается в нашей жизни, может быть сведена к предыдущему опыту. Можно сказать, что в жизни нет ничего такого, в отношении чего у нас бы не было вообще никакого опыта. Он может быть большим или меньшим, но он всегда есть. Скажем, при встрече с инопланетянами большинство будет руководствоваться данными, полученными из научной фантастики. Возможно, не самое лучшее решение, но оно, по крайней мере, есть. Думаю, что явления, в отношении которых опыт полностью отсутствует, вообще не будут восприняты как событие, то, чего нет в нашем опыте, мы просто не заметим. Но это уже излишние философствования.

Чтобы проиллюстрировать сказанное, напомню о «маугли» - людях, выросших вне социума и не получивших того специфического социального опыта, который мы получаем от родителей в детстве. Насколько можно судить, в большинстве случаев эти люди так и не смогли толком интегрироваться в общество.

Так вот, дилемма заключенных прекрасно работает именно для такого Маугли — лишенного опыта и навыков коммуникации человека, точнее, сугубо биологического, асоциального человека. И что интересно, для такого Маугли верны и все выводы о необходимости государства. Маугли не могут составить социум, так как они начисто лишены навыков жизни в нем, они не могут воспринимать социальное в поведении других людей. Именно такой тип и будет, согласно условиям задачи, «максимизировать выигрыш» без учета поведения партнера.

Из этого наблюдения следует интересный вывод. Помимо того, что государство действительно воспринимает нас бессловесными асоциальными Маугли и стремится свести людей именно к этому состоянию, следует сказать вот о чем. Если, следуя логике задачи о дилемме заключенного предположить, что государство существует для того, чтобы указывать доброжелательной дубиной бестолковым Маугли путь к кооперации, то выходит, что оно должно появиться на свет до того, как появится, собственно, Маугли. Такой ход событий, все-таки, выглядит достаточно фантастическим. Куда более вероятным выглядит сценарий, в котором на пути к сотрудничеству и кооперации вообще никакого государства не было.

Владимир Золоторев
http://kontrakty.ua/article/60925

Жестокий Монстр, Отвечаю, наконец, на вопрос про случай, когда стоимость пропаганды настолько высока, что никому ее вести просто не выгодно.
По мере совершенствования технологий передачи информации снижается стоимость и доступность обмена информацией. Интернет открыл возможность людям общаться непосредственно друг с другом, обсуждать любые вопросы даже с незнакомыми людьми, что мы, кстати, делаем здесь на форуме. В итоге количество источников информации стремится к количеству людей. Например, видео челябинского метеорита появились в сети в ближайшие часы после его пролета из нескольких никак не связанных друг с другом источников (в основном с видеорегистраторов), и были доступны всему миру. Эти источники, конечно, разного качества, разной надежности, но самое главное, что источников много и они могут свободно друг с другом конкурировать. Появляются предпосылки для реальной, неограниченной свободы слова. В этих условиях утаить шило (ложь пропаганды) в мешке становится все труднее и дороже. Устаревающие централизованные СМИ, такие как ТВ, вынуждены конкурировать с этим многообразием источников. И в этой конкуренции они уже проигрывают, за их систематическую ложь (правда, теперь уже прикрытую фиговыми листочками - конкуренция вынуждает) за ними закрепилось народное название - зомбоящик. Поэтому пропаганда перемещается в интернет, маскируется под якобы многочисленные "независимые" источники, чтобы избежать автоматического ярлыка "зомбоящик". Это естественный процесс, и пока он довольно успешный для пропагандистов (то есть новоявленных геббельсов). Нужно время, чтобы отделить мух от котлет, выработать эффективные механизмы выбраковки лжи. Это тоже естественный процесс и от него никуда не деться. По мере его развития продолжать распространять ложь будет становиться все дороже. Уже сейчас приходится содержать армии платных троллей-демагогов, призванных уводить дискуссию по ложным путям, не допуская нахождения истины в свободной дискуссии. Пока это относительно дешево, но по мере выработки иммунитета к троллям они становятся все дороже. Вообще-то уже сейчас пропаганда убыточна. Но государство (и присосавшиеся к нему вторичные паразиты) не свои деньги тратят (а награбленные принудительными налогами и печатным станком), поэтому может ее себе позволить. Вернее, оно не может от нее отказаться, без пропаганды никакое государство принципиально существовать не может. Именно поэтому и только поэтому государство (любое) стремится заблокировать свободный обмен информацией, разумеется, как всегда, прикрываясь благими намерениями, заботой о народе. Пока это выражается в блокировках сайтов. Но это бесполезно. Технический прогресс остановить невозможно. Хотя бы потому, что бюрократы сами не против попользоваться его благами. Поэтому рано или поздно пропаганда станет разорительной для государства, то есть оно само себе будет наносить неприемлемый ущерб, продолжая тратиться на пропаганду. Вот тогда пропаганда прекратится вместе с государством (вернее, государствами - по всему миру пойдет цепная реакция, потому что все государства взаимно связаны). Тогда его существование будет уже для всех очевидно бессмысленно.